Возьмите на прокат кота — чтобы сожрал наконец Вашу мышь!...

Бунин, И.А. Письмо к Б.Г. Пантелеймонову. Жюан-ле-Пен, [1946-1949]. Бумага в клеточку, чернила. 1 л. 25,5×21 см . Текст письма — на обеих сторонах листа; авторские пометки карандашом в тексте на обороте листа. Письмо было сложено вчетверо (пересылалось в конверте).

«„Maison Russe“, Villa de Fournel, Juan-les-Pins, a.m. Милый дяденька, я так дьявольски болен чудовищным насморком и раздражением глаз, заливаемых слезами, что могу написать Вам только это. Все три письма от Вас получил (два вполне дикие, самому дьяволу и Галичу непонятные!). Кормят здесь хуже, чем у Кюба. Мне поставили „буржуйку“ — топят вместо камина: жар как в аду! Умоляю: опомнитесь, пока не поздно! Не верьте им, е. и. м., хвалителям Вашего „сочного“, „красочного“ русского языка! Вас за него удавить мало! Целую Вас, а пуще всего М.П. Целую Н.А. Ив. Б.

P.S. И еще умоляю: возьмите на прокат кота — чтобы сожрал наконец Вашу мышь! P.S. В „Нов. Р. Слове“ напечатано мое письмо о мерзавцах из „Рус. мысли“».

На обороте листа: «Никакой книги о Южн. Америке у меня нет — я Вам ее давно отдал!!!

На Яве я никогда не был!!! Был на Цейлоне. См. том 8ой Собр. моих сочинений („Город царя царей“)

Пожалуйста пришлите мне мои „Неприличные“ рассказы („Сухая рука с перстнем держит на готове половой х.“ — и прочее).

И цикл стихов о Цейлоне в моих „Избранных стихах“».

Сохранилась обширная переписка Ивана Алексеевича Бунина (1870-1953) с Б.Г. Пантелеймоновым. Н.А. Тэффи в своих мемуарах много места посвятила рассказу об их дружбе и отношениях: «Бунин любил Пантелеймонова. Добродушно над ним подшучивал. Пантелеймонов каждую новую свою вещь всегда переписывал в двух экземплярах. Один посылал Бунину, другой — мне. Бунин писал иногда на полях рукописей: „Что за косноязычие!“ Пантелеймонов и смеялся, и огорчался: „Вон как ругается!“ Я успокаивала взволнованного автора...» Они часто проводили время вместе. «Мы часто объединялись втроем — Бунин, Пант. и я. Было всегда интересно. Бунин любит Пант.»,  — писала Тэффи в дневнике.

Когда И.А. Бунин осенью 1950 года получил известие о смерти Пантелеймонова, то в одном из своих писем сообщил: «Я так плакал, как давно, давно не плакал. Я только теперь узнал, как я любил его!» В последней записи в дневнике 2 мая 1953 г., за несколько месяцев до своей кончины, Бунин написал: «Через некоторое очень малое время меня не будет — и дела, и судьбы всего, всего будут мне неизвестны! И я приобщусь к Финикову, Роговскому, Шмелеву, Пантелеймонову!»

Борис Григорьевич Пантелеймонов (1880-1950) — инженер-химик (доктор наук, профессор) и писатель-эмигрант. В студенческие годы участвовал в революционном движении, некоторое время был в ссылке. После революции работал в СССР, был автором многих значительных изобретений; а в 1929 году стал невозвращенцем — отправился в Германию на Международный химический конгресс главой советской делегации, да и остался за рубежом. В 1930-е годы работал на Ближнем Востоке. В 1937 году переехал в Париж. Литературной деятельностью начал заниматься в эмиграции, в 1945 году; первый его рассказ увидел свет в 1946 г.

Они оказались похоронены по соседству: в 1950-м — Б.Г. Пантелеймонов, в 1952-м — в ближайшем ряду, совсем рядом, слева — Н.А. Тэффи, а в 1953-м — на следующей «улице», у широкой дорожки, первым — И.А. Бунин. Своей дружбе они остались верны навечно.

Продажи автографов И.А. Бунина: «Литфонд» № 339 — 750 000 руб.