Памятник искусств и вспомогательных знаний. СПб., 1840–1843. [Конволют из отдельных ...

Памятник искусств и вспомогательных знаний. СПб., 1840–1843. [Конволют из отдельных тетрадей].

Фактическое содержание тома:

1. Юлий Цезарь. 48 с.

2. Байрон. 50 с.

3. Лесаж. 16 с.

4. Аравия. LXIV с.

5. Индия. [2], LXXVIII с.

6. Мексика. XXVIII с.

7. Рамазан и Байрамы в Константинополе. 12 с.

8. Константинополь. 8 с.

9. Стихотворение графини Е. П. Растопчиной «„Неси меня!“ — я говорила прежде». [2] с.

10. Меддах. Народный турецкий сказочник. 45 с.

11. Памятники искусств Египта. 72 с.

12. Оглавление [не совпадает по содержанию с данным томом]. [2] с.

13. Сестрорецк. 48 с.

14. Май-Май-чен, китайский город близ Кяхты. 24 с.

Также вплетены 9 литографированных иллюстраций на отдельных листах (названия даны условно): Фонтан в восточном дворце, Развалины Золотых ворот в Киеве, Кладбищенский вид (в России), Роскошный восточный дворец, Расписной вазон, Мотив рамы с путти, Мотив резной рамы, Андреевская церковь в Киеве, Памятник Барклаю-де-Толли.

24,5×16 см. В коленкоровом переплете эпохи. На корешке суперэкслибрис «Д.А.». Потертости переплета. Лисьи пятна.

Издание выходило отдельными тетрадями, каждая со своей пагинацией, иногда арабской, иногда римской. Темы тетрадей чрезвычайно разнообразны: изобразительные искусства, архитектура, древности, страноведение, художественная литература, ремесла, строительная техника, отдельные производства, книгопечатание, новые изобретения. По выходе в свет все эти отдельные тетради составили два объемистых тома, с разных числом приложений в сохранившихся экземплярах. В экземпляре Смирнова-Сокольского таких тетрадей было десять, в экземпляре РГБ (по См.-Сок.) также десять, но состав их иной.

Сложный, путаный состав этого издания вызвал в свое время недоумение Белинского: «Дивное явление! Что ты такое? — Книга, тетрадь, табакерка, салфетка, шкап, сундук?... Ничего не понимаем... Картинки, очерки и типажи все прекрасны, печать чудесная, бумага славная, все хорошо: недостает изданию толка и смысла...». И в другом месте: «Читатель даже не знает, которую [тетрадь] читать прежде, которую после, и тщетно ищет какой-нибудь нумерации или чего-нибудь подобного».

Мы теперь знаем, что ближайшее отношение к этому изданию имели: петрашевец А.П. Баласогло и его друг, архитектор П.П. Норев. Задачу они ставили перед собой прекрасную, но осуществлять ее им приходилось в очень трудных условиях. Об а находились в полнейшей зависимости от издателя-типографа, для которого начатое издание должно было быть прежде всего предприятием рентабельным. Вот как рассказывает об этом в «Исповеди» А.П. Баласогло: «Основатели этого издания, по мысли и по плану, собственно говоря, были мы двое: молодой архитектор Норев... и я, его тогдашний и единственный друг. Мы хотели воспользоваться этим редким случаем, где нашелся и редактор, и типография, и, словом, все видимости на успех, чтобы учредить род текущей энциклопедии искусств, в применении их, со включением ремесл, ко всем климатам и векам, и в особенности к России, на пользу русских художников и всего образующегося молодого русского общества... Мы утопали в работе, трудясь сначала оба по целому году совершенно даром, для заготовления материалов, а потом получая только по 100 рублей в месяц — и я, и Норев».

См.-Сок. № 1565, Альманахи и сборники № 481.